Око за око
Я думаю, что легче всего будет начать их ненавидеть. Нужно ведь чувствовать к ним что-то. Нейтральное отношение будет означать, что я не озаботился даже тем, чтобы выработать к ним отношение. Без этого не будет ни причин, ни стимула продолжать. Чувство ненависти вело меня сюда, заставляло делать то, что дóлжно делать, без задержек и сомнений. Я не жалел никого из них, хотя я уже давно не мог чувствовать жалость вообще ни к кому, даже к тем, кто в ней нуждался.
Я наблюдал за тем, как они появились в системе – глубокий космос, вдалеке от юрисдикции Департамента Управления Правопорядком, даже далеко от территорий, где обычно совершают набеги пираты. Я сидел на месте, неспешно перебирая, пункт за пунктом, причины, по которым я мог их ненавидеть, пока они собирались в построение и готовились прыгать дальше. Вот тот из них в зале заседаний очень громко критиковал мои предложения, а вот этот пытался настроить инвесторов против меня. На экране появились ещё вспышки от прыжковых ворот: этот держался за юбку моего возможного преемника, а тот предпринимал слабые попытки шпионить за мной, но перестал, как только слишком приблизился... я вспомнил ошибки каждого, пока последний из тринадцати не развернул судно в сторону точки назначения, и отряд начал запускать варп-двигатели.
А вот этот... тут немного другое... он был своего рода другом когда-то, я знал его уже много лет. Несмотря на годы дружбы, бесчисленные часы совместной работы над проектами, дни, потраченные на посещение его семьи, поддержку его тылов за мой счёт во времена кризиса и отчаяния, он всё-таки повернулся против меня, предал меня моим врагам. Мог ли я по-настоящему ненавидеть его? Он не был ещё одним лицом, с которым я просто был знаком, ещё одним лицом из зала заседаний или заводского цеха, или врагом, яростно придерживающимся противоположной позиции. Это был человек, с которым я проводил время, как хорошее, так и плохое. Я знал как зовут его детей, которых видел в офисе в прошлом году, знал где он учился, знал что он больше всего любит есть во время ланча, и ещё куча других мелочей.
Я знал, что должен сделать то, что задумал, что они все обидели меня, поспособствовав потере мной влияния, престижа, потере всего, что делало меня тем, кем я был. Всё остальное было лишним и не относилось к тому преступлению, за которое они понесут наказание. Я был уверен в том, что имею право ненавидеть каждого из них, что они должны умереть, освободившись таким образом от грехов. Я, невидимый и неслышимый, следовал за ними в варпе к богатому астероидному поясу недалеко от четвёртой луны восемнадцатой планеты системы, где их группа добывающих кораблей и транспортников начинала утомительную работу по вскрытию астероидов, пока охранный патруль устанавливал периметр. Легко скользя между парочкой крейсеров, я засел прямо напротив моего бывшего друга и отправил открытым текстом сообщение всем моим новым "друзьям". Затем проверил состояние орудийных систем и систем радиоэлектронного подавления, когда систему наполнил визг дюжины реконов, вышедших из под маскировочного поля. Только сорок циклов на орудие. Этого недостаточно, размышлял я.
Ненавижу перезаряжаться в процессе.